Андрей Задорожный

Его яхта «Майами Блюз» под флагами страны и «Козырной Карты» – самая большая и самая красивая в Балаклавской бухте. Вступая на ее борт, становишься другим. Необъяснимое вначале легкое и приятное чувство карамелизируется в мечту. Текст: Татьяна Суховеева.

– Андрей, почему ты перешел жить на яхту?

– Я не перешел. Я всю жизнь живу на лодках. Это третья лодка в моей жизни. Просто большего размера. Я стал больше и лодка тоже.

– Как ты ее выбирал?

– Влюбился. И сразу женился. Привезли из Генуи.

– Да? Сколько времени ты пребываешь на воде и сколько на суше?

– Четыре месяца на воде. Остальное время – в деревне.

– Куда ходите?

– Всюду. На этой лодке две кругосветки, три «трансатлантики»…

– Кругосветка твоя?

– Не-е-е-ет, я еще не готов к этому морально.

– Сколько времени может занять такое путешествие?

– От семи месяцев до трех лет в зависимости от маршрута и портов, которые посещаешь. – Если, например, триста портов по три дня, получается 900 дней – но ради этого стоит жить.

– А морская болезнь? Как с ней быть?

– Это иллюзия. Это неправильная работа вестибулярного аппарата и нервно-сосудистой вегетативной системы. А вообще, выбираешь неподвижную точку и смотришь на нее минут десять. Отпускает.

– Повар на судне, наверное, хороший?

– Замечательный. Он, кстати, из…

– Евпатории?

– Нет, из Бахчисарая, 22 года, готовит, как бог!

– Еще бы у тебя был плохой повар… А там сам-то готовить умеешь?

– Ну, я не могу сказать, что я мастер-шеф, но накормить себя и вас смогу.

– А ресторанный бизнес у тебя остался?

– Да это даже не бизнес. Рестораторство. Вообще термина «ресторанный бизнес» не существует. Это род занятий. Говорят, что это хобби, которое приносит доход. Когда именно такое отношение – тогда все получается хорошо. Это семейный бизнес. Везде в мире. Мы тоже так начинали. Просто семья разрослась. У нас есть 7-8 ресторанов, которым уже почти по три года, а я там ни разу не был.

– А у тебя нет журналистского или филологического образования? Хорошо говоришь и пишешь.

– Не, я кризисный менеджер. Вот надо было бы из Севастополя Нью-Йорк сделать, это мое.

– Так у тебя такая стратегическая профессия. Тебя перекупать должны.

– Ну, как видишь, еще никто не купил. Вот сижу курю на яхте (смеется).

– И все-таки откуда такая любовь к морю?

– Это у всех нас из детства, по Фрейду, море – это свобода. У нас своя свободная страна со своими законами, порядками, со своей музыкой, полностью исключается жлобство. Хорошая компания, хорошие люди, вкусная еда, хорошие книги – у меня хорошая библиотека, подборка кино… Люблю винтаж – старые фильмы, старую музыку, оно все без раздражителей, по сравнению с новым.

– Ты можешь назвать это вторым домом? Или первым?

– Это среда обитания. Мы когда-то собрались здесь с ребятами. У каждого свои дома со средней площадью 1200 квадратных метров. Я им говорю: «Вот смотрите, нас двенадцать человек и живем мы здесь уже месяц на площади 400 квадратных метров. На каждого из нас площадь как по старым советским нормам – по 16 квадратных метров. И мы чувствуем себя глубоко счастливыми людьми. Это говорит о том, что все эти огромные жилые площади ни к чему. Я вообще среди богатых не видел счастливых людей.

– А ты?

– Я глубоко счастливый человек! Я не богат, просто достаточно состоятельный человек. Богатые люди заняты тем, что охраняют свое богатство для удержания своей стабильности. И никакой свободы. У них нет мечты. Они не умеют тратить деньги. Ведь зарабатывать деньги очень тяжело по общепринятой догме. Но еще сложнее правильно тратить деньги.

– С удовольствием?

– С желанием. Нужно понимать, чего хочешь. Я много видел людей, которые не знают, чего хотят. Друг купил самолет – он купил самолет. Друг купил «Ламборгини» – он купил «Ламборгини». Друг купил на Сардинии землю – и он. Спрашиваю, зачем? А детям оставлю.

– Может, для них все это символы хорошей жизни… А какое море ты любишь больше?

– Мне Адриатика очень нравится. Ну, Черное море я тоже люблю за то, что оно малосоленое. Только здесь нет инфраструктуры. Совсем. А море хорошее. Нет портов, нет марин… Думаю, еще лет ттридцать сюда никто ничего вкладывать не будет.

– Балаклава – единственная приличная бухта?

– Да. Если по десятибалльной оценочной шкале, то у Балаклавы твердая четверочка.

– А десяточка у кого?

– Десяточка в Риме, например, Фиорентино. Здесь, в Балаклаве, классные природные условия и удобная для яхты бухта – глубокая, широкая.

– А какую максимальную скорость набирает эта яхта? В чем она измеряется, в узлах?

– На море скорость не имеет значения. Да, в узлах, узел – это морская миля.

– А в шторм выходите в море?

– А зачем? Сегодня в Гурзуфе семь баллов. И вообще, я ее уже консервирую на зиму. А сам в деревню, в Прохоровку.

– Там твои корни?

– Не-е-е-е-ет, я киевлянин.

– Ты из какого рода? Вот есть пролетарии, есть кулаки…

– Не, мы из дворян (смеется).

– Дворянские корни накладывают отпечаток на воспитание?

– На воспитание накладывают отпечаток книжки, которые ты прочел в детстве, лет так до 18-ти.

– Кстати, о воспитании и образовании. Расскажи про вашу школу в Киеве.

– Это УВШБ – украинская высшая школа бизнеса. Собрали большой попечительский совет. А при ней есть детская школа, называется Dream Team, где учатся дети с 8-ми до 12-ти лет. И я занимаюсь ею. Мне очень нравятся эти восьмилетние люди, гораздо больше взрослых. Они неиспорченные. У нас мощнейший преподавательский состав. Девочек учат не только танцам и проводят конные тренировки, но и практикуют прыжки с парашюта и самооборону. Мы делаем сейчас на ICTV проект, поддерживающий эту школу.

– Как туда попасть?

– Очень просто. Очереди нет.

– Свою дочь туда отведешь?

– Ну да, ей сейчас только семь.

– Так рестораны свои ты уже бросил?

– Я когда-то собрал своих ребят и сказал, что в сорок лет уйду на пенсию. И когда эта дата пришла, я так и сделал. Они думали, что шучу. Я перестал ездить на работу. Они сначала немного снизили скорость, а потом выровнялись, и все пошло своим чередом… Построил себе мастерскую, где занимаюсь своим делами. Я уже три года персональный пенсионер (смеется).

– И счастлив?

– Очень. Книжки пишу. Мне нравится.

– О чем?

– Обо всем. О жизни.

– Когда будет готова?

– Через год, думаю. Я ее уже восемь лет пишу. Это маленькие новеллы.

– Я слышала еще, что ты довольно музыкален.

– На гитаре играю. Многие из нас играют. Вот если нас всех выгонят из «Козырной Карты», мы пойдем играть в переходе. Купим себе подземный переход и будем играть (смеется).

– Все-таки мужчины более разносторонни и амбициозны, чем женщины. Женщине что нужно – по большей части, удачно выйти замуж.

– Мужчины ответственны больше. По статистике, девяносто процентов женщин выбрали бы красивую внешность, и только десять – богатый внутренний мир, у мужчин наоборот.

– Ну, и мужчины прежде всего смотрят на женскую привлекательность. Чем ты еще занимаешься?

– Еще занимаюсь на телевидении разными проектами. Вот с Сашей Цекало и Ваней Ургантом сделали «Большую разницу», конкурс пародий в Одессе. И так насмеялся – я плакал, у меня аж икры на ногах болели. Я им говорю: «Вы меня убить хотите!»

– Ой, хотела спросить, кто ты по гороскопу, и вспомнила совет мужчинам одной писательницы: «Если женщина спрашивает вас, кто вы по гороскопу, знайте, она забрасывает вам удочки»

– Я – Лев. Я готов, Тань (смеемся).