БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ
«Хочется, чтобы все мы вспомнили о принципах гуманизма и милосердия. Благотворительностью может заниматься каждый». Оксана Барсукова делится своими планами с CAPRICE. Текст: Татьяна Суховеева.
Оксана Барсукова: День 13 декабря экс-президентом Украины был объявлен Днем благотворительности. Смысл слова «благотворительность» понятен каждому. А вот как осуществить на деле – то есть оказывать безвозмездную помощь тем, кто в ней нуждается, и что именно можно сделать, – известно не всем. Ведь благотворительность имеет разные формы: выполнение каких-либо работ, оказание услуг или финансовой поддержки.
Сaprice: Оксана, на создание фонда вас подвигло огромное чувство милосердия?
О.Б.: Уверена, оно у меня не больше, чем у всех, просто у многих людей заниматься этим нет времени – слишком много проблем, все-таки кризис сильно сказывается. А бывает и так: кто-то и рад бы помочь детским домам или в частном порядке, но не знает, как и куда идти. Идея создания фонда у меня так и родилась: желая оказать помощь (а требуется ее сейчас намного больше, чем раньше), я не знала, куда пойти, кому доверить эту миссию. Мои знакомые оказались в ситуации, когда перевели деньги и даже не знают, дошли они до адресата или нет. Или еще было так: в один из детских домов по просьбе директора мы собрали с друзьями деньги на покупку шкафов, и это, видимо, действительно очень нужная для самого учреждения вещь, но когда мы пришли и увидели детей, первое, что подумали – не шкафы им нужны. Это сложный вопрос. И знаешь, меня потрясла статья в твоем журнале о Наталье Мищенко, ее слова и книга «Приемные ангелы». Я поняла, что сидеть на месте и ничего не делать больше не могу.
С.: Прочитала в Интернете, что сейчас все больше украинских бизнес-структур стали принимать участие в благотворительных акциях. Так, проект «Детская больница будущего» Международного благотворительного фонда «Украина 3000» уже собрал более 250 миллионов гривен. Их пожертвовали физические и юридические лица, в том числе крупнейшие корпорации «Индустриальный союз Донбасса», «Интерпайп» и «Систем Кэпитал Менеджмент» в лице своего корпоративного благотворительного фонда «Развитие Украины», банки и промышленные предприятия. Кроме развития здравоохранения, их усилия направлены на сохранение историко-культурного наследия (речь шла об уникальной частной коллекции «Платар», состоящей из раритетов времен трипольской цивилизации, античности, скифов, киммерийцев, сарматов и других народов). Фонд Виктора Пинчука работал и продолжает работать в шести направлениях: здоровье, образование, культура, права человека, Украина в мире, местное самоуправление. Кстати, PinchukArtCentre – самый большой центр современного искусства в Украине, где экспонируются работы отечественных и зарубежных художников.
О.Б.: Ну, ты понимаешь, что наши масштабы не такие, но думаю, главное – целеустремленно идти к цели. Я просматривала статистику и отзывы иностранных специалистов. По мнению Томаса Эймонд-Ларитаса, президента Фонда Виктора Пинчука, сегодняшняя ситуация в Украине сходна с той, что была в США в начале двадцатого века: огромное имущественное расслоение, проблемы в сфере образования и здравоохранения, постепенный рост среднего класса и повышение уровня его благосостояния. В Америке все это привело к росту благотворительности. Помощь нуждающимся в ней людям должна быть основана прежде всего на частной инициативе. У нас в стране еще в дореволюционные времена принято было награждать особо отличившихся на поприще благотворительности орденами и потомственным дворянством. Но главной причиной появления благотворительности уже тогда была определенная система ценностей. Богатые люди размышляли так: даю, потому что знаю – нельзя не давать.
С.: Хороший принцип.
О.Б.: Причем это принцип не только для успешных компаний, которые как бы должны этим заниматься. Не должны, а не могут не давать.
С.: Но есть люди, которые занимаются благотворительностью для того, чтобы объявить об этом и усилить свою значимость в глазах общественности, а другие готовы давать и не говорить об этом.
О.Б.: Какая разница? Главное, чтобы средства правильно ушли – в места назначения. И, кстати, ты знаешь, с чем я еще столкнулась? С удивительными законами. Например, благотворительность в Украине облагается налогами. Причем в извращенной форме. Платить за нее должен тот, кто получил помощь. Например, инвалид, получивший коляску. В США и большинстве западных стран благотворительность не только не облагается налогами, но и выгодна. Есть масса льгот, которые получает дающий. То есть благотворительность стимулируется государством. И это здорово!
С.: Ну да, и бюджеты известных фондов постоянно растут.
О.Б.: Да, вот фонд Билла Гейтса за восемь лет со 106-ти миллионов долларов вырос до почти до 40 миллиардов. И вообще, многие американские благотворительные фонды оперируют миллиардными бюджетами, тогда как европейские намного скромнее. А если вернуться к нашим законам, то там есть поправки только для самого дающего. Те фонды, которые «существуют только на членские взносы и благотворительные пожертвования, освобождаются от уплаты налогов и других платежей в бюджет и специальные фонды». Будучи лояльными по отношению к филантропу, украинские законы явно недолюбливают тех, кому благотворительная помощь предназначена. Ведь «облагодетельствованный» должен заплатить подоходный налог как минимум. Фонд «АнтиСПИД», к примеру, кроме помощи каждому больному СПИДом, платит за него и подоходный налог. А масса бюрократических моментов, «благодаря» которым желающий оказать помощь скажет «Да пошли они все!» – и все, желание отпадет.
С.: А ты не боишься не справиться с дисбалансом – просьб о помощи будет больше, чем самой помощи?
О.Б.: Многие организации оказываются в такой ситуации: чем больше делаешь, тем больше получаешь новых просьб. Это закономерно. Особенно для крупных организаций. В маленьком городке у разваливающихся детсада или районной больницы больше шансов получить благотворительную помощь от местного небольшого промышленного или торгового предприятия, чем от солидной компании в столице. Конечно, поначалу может не хватать опыта и ресурсов. Думаю, нужно правильно выстроить приоритетность адресатов получателей помощи.
С.: Здесь тоже играет роль человеческий фактор. Давайте поможем физически больному человеку, – говорит один, а другой уверен, что более срочная помощь нужна психически пострадавшему, ведь в итоге оба находятся на грани жизни и смерти. Здравоохранение или образование, дети-инвалиды или пенсионеры – у кого больший приоритет?
О.Б.: Я понимаю тебя. Но будем стараться распределять помощь равномерно.
С.: А еще я читала, когда в середине 90-х годов в Украину приехали западные организации по содействию развитию бизнеса, то все разговоры с нашими предпринимателями проходили примерно так: «Вы денег дайте. А на что их потратить, я сам знаю».
О.Б.: Ну, это когда было! Сейчас каждый украинский бизнесмен знает, что главный аргумент в таких разговорах – хороший бизнес-план.
С.: Оксана, я поняла, ты нацелена серьезно. Мы желаем тебе удачи, а если кто-то откликнется на статью – тут же перенаправим их к тебе. Удачи!